Без армейской авиации сегодня трудно представить и армию, и войну. До боли знакомый воевавшим солдатам и офицерам силуэт "двадцатьчетверки" - нашего вечного, кажется, боевого вертолета Ми-24 - и в Афганистане, и в Чечне сотни раз дарил надежду десантникам и пехоте в самых безнадежных, катастрофических боевых ситуациях. А скольких раненых, рискуя собой, вывезли с поля боя вертолетчики, на которых на войне все мы не раз готовы были молиться!
Сегодня, когда вертолетчики отмечают свой профессиональный праздник - день армейской авиации, мы от всей души поздравляем представителей этой, без преувеличения, героической профессии и вспоминаем тех из них, кто, спасая десант и пехоту, не вышел из боя.
Как пули щелкают по его Ми-24, майор Александр Жирнов услышал сразу же, как только стал заходить на цель. "Бам-бам - как по консервной банке бьют", - пронеслось в голове. Позади задымился ведомый - капитан Соболь. "Перебит масляный шланг", - только и успел выдать он в эфир.
- Уходи на базу, - радирует Жирнов, но ведомый его не слышит - что-то со связью. Вертолет Жирнова дырявят пули, однако он продолжает снижаться - эффективно подавить огневые точки противника можно было только с малой высоты и близкого расстояния. Поддержки с воздуха ждал зажатый "духами" на вершине горы спецназ. Чтобы не ударить по своим, Жирнов по связи вынудил их обозначить себя оранжевым дымом. Уйти - значит обречь людей, у которых заканчивались боеприпасы, на верную гибель.
Размышлять было некогда. Связавшись с авианаводчиком и сказав ему, чтобы тот посадил его ведомого, Жирнов пошел в атаку один, без прикрытия… Выпустив по "духам" с одного захода все то, что у него было, - восемьдесят неуправляемых авиационных ракет, услышал в эфире радостный голос авианаводчика: "Сигары" легли-то что надо, спасибо". Дотянув до командного пункта, Жирнов насчитал в борту своей "двадцатьчетверки" 23 пробоины.
- Молодцы! - благодарил летчиков командующий западной группировкой войск. - Вы единственные, кто смог достать противника.
И действительно, по словам командующего, тогда, в конце января 2000 года, в районе Старых Атагов тульские вертолетчики сделали то, что не смогли почти за сутки сделать артиллерия и фронтовая авиация.
Подобных этому драматических эпизодов в истории отдельного вертолетного полка, которым командует теперь уже полковник Александр Жирнов, десятки…
Отдельный вертолетный полк был передислоцирован в Тулу весной 1990 года из Чехословакии. Однако на родине пилотам отдыхать не пришлось. Приднестровье, Северная Осетия, Ингушетия, Таджикистан, первая и вторая Чечня, Югославия. Все эти "горячие точки" прошел личный состав полка. А месяц назад четыре экипажа Ми-24 вернулись из Сьерра-Леоне, где с 2002 года несли службу вахтовым методом в составе миротворческих сил ООН.
На сегодняшний день полк, пожалуй, одна из наиболее боеготовых вертолетных частей в Военно-воздушных силах, хотя топливный кризис ощущается и здесь - керосина вертолетчикам выделяют лишь пятую часть от самой минимальной потребности. Поэтому средний годовой налет колеблется от 15 до 20 часов. А о временах, когда налет составил бы хотя бы 50 часов, чтобы год службы засчитали за два, летчикам приходится лишь мечтать. Однако хоть помалу, но здесь летают все находящиеся в строю пилоты. Хотя во многих авиаполках еще с конца 1990-х из-за острой нехватки топлива пилотов стали делить на основной боевой расчет и нелетающих летчиков. То есть фактически профессиональный уровень одних до сих пор приходится поддерживать за счет других.
Несмотря на другую присущую ВВС проблему износа техники, здесь смогли довести исправность вертолетного парка до довольно высокого по нынешним временам уровня. Исправность вертолетов Ми-8 составляет 60 процентов, а Ми-24 - все 70.
- В прошлом году из капитального ремонта мы получили четыре Ми-24 и столько же туда отправили, - говорит заместитель командира полка по инженерно-авиационной службе подполковник Павел Беденко. - Войсковое обслуживание вертолетов проводим силами своей технико-эксплуатационной части.
А инженерно-авиационная служба почти полностью укомплектована грамотными специалистами. Поэтому можем проводить на вертолетах даже самые сложные работы.
Однако поднять все исправные полковые вертолеты в небо все равно не получится. И дело вовсе не в мизерных лимитах топлива. Катастрофически не хватает как летного, так и технического состава. Например, борттехниками эскадрильи укомплектованы лишь наполовину, а пилотами - на две трети. Получается, как в той сказке про Мальчиша Кибальчиша: и винтовки есть, а стрелять из них некому… Летом этого года звено Ми-24 и пару Ми-8 отправили в командировку на Северный Кавказ. И пока месяц назад из Сьерра-Леоне не вернулись четыре экипажа Ми-24, на этом типе вертолетов в полку не летали вовсе.
В том, что из армейской авиации, впрочем, как и из других родов авиации, усилился отток летчиков и техников, нет ничего удивительного. Устав от бесконечных бытовых проблем, офицеры, выслужив минимальную пенсию, увольняются в возрасте 33 - 35 лет, чтобы получить жилье. Ведь, по их мнению, если продолжать служить дальше, то квартиру можно получить только под конец службы - годам к пятидесяти и меньшей, чем хотелось бы, площади. К примеру, у командира эскадрильи подполковника Василия Грибкова старшая дочь живет гражданским браком. Зарегистрирует отношения официально - отцу вместо трехкомнатной будет положена уже двухкомнатная квартира, а у него подрастает еще и младшая…
Получается парадокс: хочешь служить - служи без квартиры, хочешь получить квартиру - бросай службу. Кстати, бесквартирных офицеров в полку больше половины. 80 семей проживают во временных модульных деревянных бараках, построенных 15 лет назад при выводе полка из Чехословакии. Еще 30 - в двухэтажном общежитии. Единицы снимают квартиры в городе, выкладывая за них больше половины месячного довольствия.
Порядка 15 процентов военнослужащих полка, уже уволенных в запас, продолжают числиться на своих должностях в ожидании жилья. И с каждым годом количество "мертвых душ" лишь увеличивается, ведь стоят офицеры в очереди при части за квартирой по три-четыре года.
Да, к сожалению, безденежье с бесквартирьем буквально выдавливают офицеров из армии, однако что касается боевой подготовки в части, то она, как говорится, умрет последней.
В полку еще остались опытные летчики-инструкторы, прошедшие не одну "горячую точку" и способные научить молодежь всем премудростям своего ремесла. На полковом полигоне пилоты упражняются в стрельбе из пушек и пулеметов, сбрасывают бомбы, пускают неуправляемые ракеты - словом, отрабатывают применение всех видов вооружения, кроме управляемых ракет (для этого вылетают на полигон соседнего вертолетного полка).
Инструкторы, используя свой боевой опыт, учат молодежь сложному пилотажу на малых и предельно малых высотах (от четырехсот до пятнадцати метров). Выполняют форсированные развороты с креном до 50 градусов на Ми-24 и до 45 на Ми-8, "горки" и пикирование, боевые развороты - словом, весь комплекс фигур, необходимых для выполнения боевой задачи, особенно в условиях горной местности, где пространство для маневра ограничено.
- Там, где вертолету необходимо максимально быстро набрать высоту, сказывается преимущество Ми-8 над Ми-24, - делится опытом командир полка полковник Александр Жирнов. - "Двадцатьчетверкам" не хватает энерговооруженности, однако они очень живучие. Например, в декабре 1999-го в Шатойском районе Ми-24 майора Ковалева прикрывал Ми-8 подполковника Алимова. Даже расстреляв все снаряды, Ковалев имитировал атаки на противника, пока вертолет Алимова не взлетел. Имея 72 пробоины по всей плоскости несущего винта, "двадцатьчетверка" все же дотянула до Моздока.
Кстати, первая и вторая Чечня занимают особое место в новейшей истории полка. В конце декабря 1999-го в боях за Грозный тульские вертолетчики под непрекращающийся огонь боевиков сумели с предельно малой высоты обработать неуправляемыми ракетами господствующую высоту около западной окраины чеченской столицы. Только после этого пехота смогла взять высотку. Но не обходилось и без потерь.
18 февраля 2000-го в Аргунском ущелье под Шатоем был подбит Ми-8 с десантниками на борту. Боевики вели гранатометный огонь из каменной сторожевой башни. Повреждения оказались настолько сильны, что экипажу не удалось сманеврировать и вывести машину из-под шквального огня. Экипаж и 12 десантников погибли. Командиру вертолета майору И. Скрипникову было присвоено звание Героя России посмертно. А летчик-штурман старший лейтенант Д. Брыкаев и борттехник старший лейтенант Д. Рычков были посмертно удостоены ордена Мужества.
- Научить молодежь всему, что знаем мы, чтобы они смогли выжить и победить на войне, - вот наша главная задача, - говорит заместитель командира полка по летной подготовке, кавалер двух орденов Мужества и ордена "За военные заслуги" подполковник Олег Чесноков. - Причем побыстрее, пока, как говорится, нас не списали. Ведь если опытные пилоты уйдут из авиации, так и не передав свой богатый опыт молодежи, последствия будут страшные. Даже при наличии исправной техники и личного состава боевые задачи выполнять им едва ли будет под силу.
Настоящих асов, таких как подполковник Олег Чесноков и полковник Александр Жирнов, в полку действительно остались единицы. Об их профессионализме говорят десятки эпизодов Афганистана, двух чеченских кампаний. Одним из наиболее ярких и драматичных таких эпизодов и завершу рассказ о героических буднях и проблемах вертолетного полка.
…Февраль 2000 года. В районе Харсеноя боевики окружили разведгруппу десантников. На выручку вылетела тройка Ми-8 майоров Сергея Прокопьева, Олега Чеснокова и Игоря Родобольского. Под прикрытием звена Ми-24 майора Александра Жирнова в зависшие на высоте 15-20 метров Ми-8 (приземлиться не позволяла лесистая местность) на лебедках поднимали людей. Боевиков от десантников отделяло не больше сотни метров, поэтому "двадцатьчетверки" постоянно рисковали попасть в своих и вели только прицельный огонь… Первым получил повреждения вертолет Родобольского. Сопровождать его на базу ушла пара Ми-24. Боевики вконец обнаглели и стали расстреливать Ми-8 из подствольных гранатометов. Под ураганным огнем "восьмерки" все же успели загрузить спецназ. Взлетели и начали было уходить.
- Олег, не всех подняли, - услышал Чесноков в эфире голос своего ведущего Сергея Прокопьева, - надо вернуться.
- Я с парой пойду за тобой, - отозвался Александр Жирнов, - один дотянешь?
- Дотяну, - ответил Прокопьев. Его Ми-8 получил серьезные повреждения.
…Вернувшихся вертолетчиков "духи" как будто ждали. Из вырубленной в отвесной скале пещеры они выкатили зенитную установку и открыли шквальный огонь. Отвечать "вертушкам" было нечем - все боеприпасы расстреляли до этого. Покружив над местом эвакуации и никого там не обнаружив, приняли решение уходить - зушка молотила нещадно.
У этого драматичного эпизода был еще один герой - начальник ПДС и ПСС СКВО полковник Александр Жуков, который на земле налаживал лебедку и помогал десантникам подниматься на борт. А когда увидел, что боевики уже в нескольких десятках метров от вертолета, приказал пилоту взлетать, а сам отстреливался, пока не кончились патроны. Жуков попал в плен. Но такие сильные и мужественные люди не должны погибать. Он бежал из плена под Комсомольским и сумел восстановиться после тяжелейших ранений. Герой России полковник Александр Жуков и теперь служит в Главкомате Военно-воздушных сил.
