mbarinova@profilemedia.ru
На этой неделе в Гааге состоится очередной саммит Россия-ЕС. Российские официальные лица исполнены оптимизма и всячески демонстрируют готовность к конструктивному диалогу с Европой. Однако говорить нам, по большому счету, не о чем.
Осенний саммит
Несмотря на бодрые заявления российских чиновников, занимавшихся подготовкой визита Владимира Путина в Гаагу, на предстоящем саммите Россию ждет не самый радушный прием. Претензий к России накопилось достаточно. Наиболее острые разногласия связаны с признанием результатов референдума в Белоруссии, а также с инициативами Владимира Путина по отмене прямых губернаторских выборов, на которые европейский политический истеблишмент отреагировал открытым письмом, подписанным 115 западными экспертами и политиками. В письме Россию открыто обвинили в отходе от основных демократических принципов, а президента Путина упрекнули в том, что он движется в неверном направлении. Лидеры стран ЕС предпочли промолчать, однако осадок остался.
"Политический фон проведения саммита для России крайне отрицателен и не способствует какому-либо конструктивному диалогу с Европой", - считает директор Центра стратегических исследований Борис Шмелев. Похоже, это понимают и в Кремле. В преддверии саммита Россия стремится всячески продемонстрировать Евросоюзу свою готовность к сотрудничеству и даже к уступкам.
Первым серьезным шагом, направленным на то, чтобы успокоить европейских соседей, можно считать ратификацию Россией Киотского протокола, благодаря которой этот документ вступил в силу. По официальной версии, Владимир Путин пообещал присоединиться к Киото в обмен на согласие стран-членов ЕС поддержать вступление России в ВТО. Однако экстренная ратификация протокола, которая состоялась за месяц до саммита и прошла под личным контролем президента, по мнению экспертов, может быть расценена и как попытка России послать очередной положительный сигнал Евросоюзу: дескать, подождите немного, мы еще не совсем потеряны для общества.
Другим жестом доброй воли стало обещание России отменить компенсационные выплаты за право пролета иностранных самолетов в своем воздушном пространстве. Впрочем, вполне вероятно, что Россия не станет торопиться выполнять это обещание. В торге с Евросоюзом у нас и так почти не осталось козырей, поэтому решение вопроса о воздушном транзите выгоднее будет отложить на черный день, когда нам в очередной раз потребуется продемонстрировать свою лояльность.
Гуси и свиньи
Похоже, Россия переоценила возможную выгоду от уступок, которые она сделала накануне саммита. Общее охлаждение отношений не могло не отразиться на обсуждении повестки дня предстоящей встречи в верхах. Одним из центральных пунктов в повестке саммита станет вопрос о создании "четырех общих пространств" между Россией и ЕС: экономического, внутренней безопасности, внешней безопасности и культурно-правового. Реализация этой концепции, конечно, не сделала бы Россию полноправным членом единой Европы, но создала бы множество новых точек соприкосновения, поскольку подразумевает координацию действий силовых ведомств, выработку общих правовых норм и создание условий для свободного товарооборота.
"Варианты типа ассоциативного партнерства или полного включения России в Евросоюз сейчас даже не рассматриваются, - комментирует эксперт Института Европы Дмитрий Данилов. - Европа и Россия пытаются создать особую модель развития наших отношений. Взаимодействие на уровне координации действий в основных сферах как идея приемлемо для всех".
Однако сейчас столь тесная интеграция с Россией даже в качестве повода поговорить кажется ЕС слишком смелой идеей. По словам эксперта Центра европейской интеграции Александра Тэвдой-Бурмули, при обсуждении программы саммита со стороны ЕС прозвучало предложение этот пункт вообще снять и отложить до лучших времен. В Москве это восприняли как оскорбление и пригрозили саммит бойкотировать. Брюссель, в свою очередь, столь резкой реакции не ожидал, совсем портить отношения не решился и "четыре пространства" в повестке оставил.
"По всей вероятности, никаких стратегических пакетов документов, как планировалось изначально (то есть в мае 2003 года. - "Профиль"), принято не будет, - считает Александр Тэвдой-Бурмули. - Скорее всего, будут достигнуты некие частные договоренности в области культуры, науки и образования, которые просто помогут всем минимально сохранить лицо".
В Москве этот инцидент перенесли очень болезненно, поскольку он продемонстрировал принципиальное неприятие Европой внутриполитического курса России, только усугубляющее глубинные противоречия. "У России свои интересы, у Европы - свои, - говорит Борис
Шмелев. - У нас слишком много противоречий, и в первую очередь это борьба за сферы влияния в Восточной Европе и на постсоветском пространстве. Поэтому сейчас мы не готовы идти навстречу друг другу".
Тем не менее как-то разговаривать надо. "Полный отказ от взаимного диалога неизменно приведет к новому железному занавесу, а это никому не нужно, - уверен директор исследовательских программ Совета по внешней и оборонной политике Тимофей Бордачев. - Кроме того, есть масса проблем, которые в принципе хотелось бы решить, хотя сейчас это и малореально". Именно поэтому все повестки дня саммитов Россия-ЕС поразительно похожи и посвящены примерно одному и тому же кругу проблем. Среди "вечных" вопросов - калининградский транзит и общее визовое пространство. Встреча в Гааге исключением, скорее всего, не станет.
Порожний саммит
Ожидать, что в Гааге страны ЕС пойдут на значительное облегчение визового режима с Россией, не приходится. Решению этой проблемы не помогают даже личные контакты на высшем уровне. Владимир Путин и Сильвио Берлускони встречаются по нескольку раз в год. Однако, если верить московским туроператорам, именно итальянское посольство ставит наибольшее количество рогаток на пути российских туристов. ЕС боится, что в случае смягчения визового режима для России хлынет поток нелегальных мигрантов из стран СНГ, с которыми у нас открытые границы.
В качестве возможного решения этой проблемы Евросоюз предлагает подписать России договор реадмисии. По нему, если, например, в Париже будет задержан гражданин Украины, который нелегально приехал в Париж через Москву, его вернут именно в Москву, а не в Киев. Но тогда России придется нести колоссальные расходы при отправке нелегальных мигрантов на их историческую родину. А к этому Россия не готова. Так что пока, как это ни парадоксально, оптимальным для обеих сторон является только жесткий визовый режим.
Не будет, по мнению специалистов, принято никакого решения и по калининградскому грузовому транзиту, хотя этот вопрос вновь числится в повестке нынешнего саммита. Главный камень преткновения грузового транзита из Калининграда на Большую землю - контроль за перевозимыми грузами. Россия настаивает на том, чтобы Литва пропускала наши грузы без досмотра, а та, в свою очередь, не желает идти ни на какие уступки. "Прибалтов можно понять, - говорит Тимофей Бордачев. -Представьте, что через вашу квартиру возят что-то в закрытых контейнерах, а вы можете только гадать, что это -навоз, цветы или что-нибудь радиоактивное". Кстати, проблема пассажирского транзита также далека от окончательного решения - с 1 января 2005 года россиянам придется ездить в Калининград и обратно по загранпаспорту, - но в российском МИДе считают, что она стоит не столь остро, как вопрос о грузовых перевозках.
В нелегкой борьбе за калининградский транзит Россию пообещали поддержать Германия и Франция. Но вряд ли эта поддержка принесет хоть какие-нибудь реальные плоды. Формально ни одна из стран-членов ЕС, ни даже сам ЕС не могут повлиять на позицию Литвы в этом вопросе. Другое дело, что на нее может быть оказано политическое давление. Однако никакой личной заинтересованности, а значит, никаких явных мотивов задействовать свои политические рычаги для решения проблем России ни у Франции, ни у Германии нет. "Шредер и Ширак просто выскажут свое отдельное мнение, а Путин потом с благодарностью пожмет им руки и запишет эту поддержку им в актив", - уверен Александр Тэвдой-Бурмули.
Для России саммит в Гааге станет скорее имиджевым мероприятием, а не площадкой для реального обсуждения насущных проблем. Особенно если учитывать, что к решению этих проблем Россия не готова.
