Главные проблемы в браке начинаются не в момент обмена свадебными кольцами, а после первой брачной ночи. Так случится и с Киотским протоколом, о котором после решения правительства РФ говорят как о решенной проблеме. Ратификация документа не решает его проблемы - с ратификации они только начинаются. Премьер-министр Михаил Фрадков поручил Министерству природных ресурсов, Министерству экономического развития и торговли и Федеральной службе по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды разработать комплекс мер, необходимых для выполнения Россией после ратификации Киотского протокола норм крупнейшего экологического документа современности и получения всех возможных выгод и благ от этого процесса. О том, какие меры должны быть приняты, чтобы Киотский протокол не привел Россию к разбитому корыту, а открыл ей дверь в эпоху процветания, генеральный директор Национального углеродного соглашения, которое представляет Россию в Комитете по механизмам гибкости при Рамочной конвенции ООН, Степан ДУДАРЕВ беседует с обозревателем "Известий" Сергеем ЛЕСКОВЫМ.
ИЗВЕСТИЯ: Распространено мнение, что Киотский протокол - это волчья яма, в которую Россию заманила коварная Европа, чтобы мы не смогли поднять нашу экономику. В более мягком варианте эти опасения сводятся к тому, что никакой выгоды от договора простодушная Россия не дождется. СТЕПАН ДУДАРЕВ: О климате, как о погоде, каждый из нас склонен рассуждать со знанием дела, но в механизмах торговли, которые предусмотрены Киотским протоколом (их называют механизмами гибкости), разобраться способен не каждый эксперт. Суть механизмов гибкости - в стратегическом переходе от государственного законодательства в экологии на экономическое регулирование. Это общая тенденция в мировой политике, которая касается не только экологии, но и политического субсидирования отдельных отраслей, таможенного и налогового законодательства. Даже развитые государства осознали свою неэффективность в быстро меняющихся условиях и стараются создать саморегулирующуюся систему. Опыт США и Евросоюза доказывает: экологические регуляторы могут быть успешно переведены на экономические рельсы. Киотский протокол- первый такой шаг на мировом уровне. ИЗВЕСТИЯ: Смысл Киотского протокола - сократить антропогенное воздействие на окружающую среду. Но факторов воздействия человека на природу множество. Почему в качестве главного врага выбраны парниковые газы?
ДУДАРЕВ: Не главного - первого врага. Углекислый газ проще всего поддается учету. К тому же в случае ошибки с парниковыми газами ничем особенным человечество не рискует. Это не отравляющие вещества.
В ЕС с 1 января 2005 года определен штраф за превышение выбросов углекислого газа и метана в размере 40 евро за 1 тонну. Все крупные предприятия получили целевые задания с годовыми максимальными размерами выбросов до 2012 года. Таким образом, экология распределена по хозяйствующим субъектам.
ИЗВЕСТИЯ: По расчетам, даже после выполнения национальных программ по снижению выбросов ежегодно остается 350 миллионов тонн (150 миллионов - ЕС, 120 - Япония, 80 - Канада), которые развитым странам необходимо докупить на стороне. На что реально может рассчитывать Россия? ДУДАРЕВ: Здесь начинается самое интересное - запаситесь терпением. Все потенциальные продавцы разделены на два лагеря. В первом - Россия, Украина и Белоруссия. Второй - все прочие страны, числом более 100, включая Индию и Китай с их колоссальными выбросами. Существуют три механизма гибкости. Первый - известная всем торговля квотами. Второй - механизмы совместного осуществления, когда предприятие проводит техническое перевооружение и при сокращении выбросов привлекает иностранные инвестиции на положенную сумму. И третий - механизмы чистого развития, когда иностранный инвестор полностью финансирует строительство или экологические мероприятия в стране и вычисленные по особой методике квоты на выброс забирает себе. Так вот, "российской" группе разрешены первый и второй механизмы. Развивающимся странам - только третий механизм, торговать квотами, как мы, они не могут.
Очевидна конкуренция между вторым и третьим механизмами. Поскольку в Комитете по механизмам гибкости при Рамочной конвенции ООН абсолютное большинство составляют развивающиеся страны, они заблокировали все документы по механизмам совместного осуществления. Но на торговлю квотами, которая является делом двух хозяйствующих субъектов, "развивай" , как мы их прозвали, посягнуть не могут.
Конечно, квотами друг для друга могут торговать и страны ЕС, о таком намерении уже объявила Англия, где давно развит внутренний рынок. Но это несравнимые с Россией объемы эмиссии. Эта та область, где Россия может добиться практически монопольного положения, и Украина с ее 60% атомной энергетики в общем балансе нам не конкурент. Но для успеха нам необходимо создать систему, позволяющую предприятиям подключиться к рынку, который возникнет вокруг гибких киотских механизмов. И сделать это надо быстро и хорошо, иначе мы проиграем конкуренцию "развиваем". ИЗВЕСТИЯ: Итак, экология - это не птички да цветочки, а жесткая конкуренция. Но как бы в азарте с водой не выплеснуть ребеночка.
Насколько справедливы аргументы советника президента РФ Андрея Илларионова о том, что сокращение выбросов воспрепятствует росту российской экономики? ДУДАРЕВ: На Новотроицком металлургическом заводе "Уральская сталь" по сравнению с 1990 годом (контрольный для России рубеж по Киотскому протоколу) объем производства вырос на 20% при снижении потребления топлива на 30%. По оценкам, крупная промышленная модернизация позволяет снизить энергопотребление еще на 20%. То есть даже по нашему опыту уменьшение выбросов не является помехой росту производства. Общая энергоэффективность российской экономики в 4, 5 раза ниже, чем в Европе.
ИЗВЕСТИЯ: Климат у нас плохой, топлива много требует...
ДУДАРЕВ: Плохой, но в Швеции и Финляндии, где климат не лучше, этот показатель выше российского в 3, 5 раза. Современные технологии в энергетике достигли уровня 150 граммов условного топлива на 1 киловатт-час полученной электроэнергии. Россия находится на недопустимо низкой отметке 320 граммов. В жилищно-коммунальной сфере потери тепловой энергии достигают 60%, то есть примерно 535 граммов условного топлива на 1 киловатт-час.
Нельзя забывать, что Киотский протокол при введении новых объектов соответственно повышает уровень выбросов для страны. Но в России мне известен только один проект нового металлургического завода, а если они возникнут, на реализацию уйдет 10 лет, когда срок этого соглашения по Киото уже истечет. Ограничения касаются уже действующих производств, которые необходимо модернизировать, если они сами того захотят. Для российских предприятий до 2012 года предусмотрено лишь добровольное присоединение к любым торговым механизмам. Это риск: торгуя квотами, можно привлечь инвестиции по цене 10 евро за 1 тонну, но рискуешь, если превысишь выбросы, попасть на штраф в 40 евро за 1 тонну. Но инновации крайне изношенным российским предприятиям необходимы. По моему прогнозу, из-за крайней изношенности ЖКХ этой зимой вероятна серия серьезных аварий в этой области. Экспертные оценки говорят, что 20% инвестиций можно привлечь за счет торговли квотами. ИЗВЕСТИЯ: Хорошо, дыры залатаем. Может ли членство в Киотском протоколе привести к стратегической перестройке энергетики?
ДУДАРЕВ: Помимо снижения цены на электроэнергию и возможности торговать ей с другими странами Россия получает возможность структурных преобразований ТЭКа. Киотский протокол стимулирует развитие энергоемких производств в странах с развитой атомной и гидроэнергетикой. В Европе это лишь Россия. Реальным именно для России становится освоение перспективного водородного и алюминиевого топлива, для чего необходимы большие водные запасы. Другого места, кроме Сибири, для развития новой энергетики не видно. Наконец, если России удастся пролоббировать включение в Киотский протокол кроме традиционной энергетики, строительства и транспорта еще и морского транспорта, который ходит на грязном мазуте, то мир переориентируется на железные дороги. От транзитных услуг Россия получит прибыль, которую невозможно даже оценить.
