По некоторым оценкам, 76% от общего числа слияний предприятий сегодня составляют недружественные поглощения.
- Если передел собственности, который идет сейчас с применением дубинок и арматуры, - уверяют специалисты, -не остановить, то пострадают не только "поглощенные" предприятия, но и целые отрасли промышленности. Недружественные поглощения приводят к недоплате налогов, отбивают у инвесторов охоту вкладывать деньги в бизнес, создают огромные социальные проблемы, ибо безработными остаются сотни, а то и тысячи рабочих и служащих разоренных заводов и т.д.
Примеров корпоративных боев можно привести множество. Так, на одном из крупных подмосковных металлургических предприятий было свернуто производство порошковых дисков для авиационных турбин. В одном из НИИ из-за прихода новых собственников сорвана государственная программа по созданию авиадвигателей... И так далее.
Проблема эта волнует сегодня многие умы. Так, на недавних слушаниях в Госдуме РФ негодованию парламентариев не было предела, из-за чего так и хочется воскликнуть по-спортивному: "Мо-лод-цы! "...
Беда лишь в том, что пару лет назад на том же Охотном ряду состоялись парламентские слушания, на которых говорилось, что в 2002 году в России совершено 1870 поглощений предприятий, из которых 76% (! ) были враждебными. Сравните с цифрой, приведенной двумя абзацами выше. Вывод напрашивается сам собой: за это время никакого прогресса в решении проблемы, которую Юрий Лужков справедливо называет "экономическим терроризмом", в стране не произошло. Как ни печально это признавать.
Сдвиги, причем кардинальные, появились лишь в Москве, но об этом - позже...
Впрочем, отсутствие прогресса в данном случае и неудивительно - ведь законами иное и не оговорено. Правда, нас убеждают, что с этим явлением нужно бороться, необходимо, к примеру, внести в свод законов "антипоглощенческие" поправки. Это, в частности, касается законов "О несостоятельности (банкротстве)", "О регистрации юридических лиц", "Об обороте ценных бумаг", Гражданского и Уголовного кодексов и др. Но почему-то за годы, прошедшие с начала первых захватов, а это ни много ни мало пять лет, ибо начало "поглотительного" бизнеса датируется 1999 годом, на федеральном уровне так ничего сделано и не было. Да и сейчас депутаты намечают рассмотреть эти поправки в 2005 году! Время, мол, терпит...
Очень много трудностей могут создать разногласия в земельных законах. Ведь ни для кого не секрет, что фабрики, заводы и НИИ, в частности в Москве, покупаются отнюдь не ради их бизнеса. Рейдерам нужна московская земля, которая стоит баснословных денег. И если федеральный центр не примет предложения Московского правительства о том, что при покупке предприятия инвестор будет обязан сохранить его профиль, а в случае перепрофилирования обязан доплатить разницу между льготной ценой и рыночной, начнется неуправляемый процесс. Кто же откажется купить завод, территория которого, скажем, стоит по 100 долларов за гектар, снести его и продать землю в центре города по цене ну, например, один миллион долларов за тот же гектар! Здесь даже Маркс, который говорил, что при 300-процентной прибыли капитал готов на все, за голову схватится.
Российские особенности
Собственно, в самом процессе слияний и поглощений одних предприятий другими ничего криминального нет. Более того, укрупнение бизнеса, создание экономически эффективного его масштаба - процесс, сугубо положительный, содействующий развитию экономики.Как говорит профессор Ирина Беляева, заведующая кафедрой государственного, муниципального и корпоративного управления Финансовой академии: "Процессы объединения предприятий - общемировая тенденция, и трудно переоценить выгоды от столь эффективного инструментария, когда речь идет об интеграции, экономическом росте и развитии, консолидации капитала".
Об этом же говорит и министр Московского правительства, руководитель Департамента науки и промышленной политики Евгений Пантелеев, который приветствует слияния и объединение предприятий, но исключительно цивилизованным путем.
- Позиция Правительства Москвы по отношению к фондовому рынку, процессу смены собственников и влияния этих факторов на развитие московской промышленности, - говорит он, - абсолютно ясна. Все, что помогает сохранить и укрепить в столице промышленный сектор, должно приветствоваться, все, что мешает этим процессам, должно быть отвергнуто.
Но, к сожалению, Россия идет путем, очень не похожим на мировой цивилизованный процесс слияний и поглощений. Председатель комиссии по экономической политике Московской городской думы Ирина Рукина, в частности, считает, что нам объявлена настоящая война со стороны сил, которые в очередной раз производят передел собственности. Под их прицелом, по ее оценке, находятся не меньше 4000 московских предприятий. Это при том, что больше 2000 предприятий уже перестали существовать/Она даже опасается, что выполнять очередную комплексную программу промышленной деятельности в Москве до 2006 года будет некому.
Самыми черными красками рисуют ситуацию с недружественными поглощениями эксперты международной юридической фирмы "Кудер Бразерс": "В России происходит беспрецедентный передел собственности. Захватываются как отдельные заводы, так и огромные холдинги, контролирующие целые отрасли народного хозяйства. Можно говорить о второй, "теневой" приватизации, которая осуществляется не государством, а рядом олигархических групп, захватывающих у законных собственников акции приватизированных компаний и, где это возможно, то и у государства акции в стратегических предприятиях, включая реструктурируемые отрасли".
Учитывая недавнее заявление председателя Счетной палаты Сергея Степашина, что во время основной приватизации 90% сделок были проведены с нарушениями законов и что государство понесло от этого убытки в сумме 45 миллиардов рублей, легко можно себе представить, какие деньги потеряет страна в ходе неконтролируемого передела собственности!
Силовой и правовой
Вернемся к традиционным захватам. Они осуществляются обычно по двум сценариям - силовому и так называемому "правовому спектаклю".
Начнем с первого, самого лобового. По оценке Александра Корсака, начальника Управления по экономической безопасности Москвы, силовой захват приносит рейдерам до 1000 процентов прибыли. Немудрено, что так называемый "бюджет захвата" огромен, на него денег не жалеют. А экономика одной Москвы от этого теряет в год более 50 миллионов долларов, да еще 8 миллионов приходится тратить на создание новых рабочих мест.
- Осуществляется захват обычно так, - рассказывает Корсак, - на предприятие приходит человек и спокойно заявляет, что он - новый генеральный директор, назначенный собранием акционеров. Предъявляет протокол этого собрания, свидетельство о перерегистрации юридического лица. Все, естественно, липовое, но сделанное очень качественно. В это время "добры молодцы" выкидывают из кабинета настоящего директора, и самозванец вселяется туда. Пока законный директор будет ходить по судам, доказывать свои права, новые владельцы успевают несколько раз перепродать предприятие, и следы запутываются.
К тому же, как считает депутат Государственной думы, член Комитета по безопасности Геннадий Гудков, именно судьи, судебные приставы и частные охранные предприятия стали главными исполнителями недружественных поглощений.
- Дело в том, что судьи, - говорит депутат, - принимая выгодные захватчикам решения, не несут никакой ответственности за свои действия. Сложилась даже практика участия в корпоративных конфликтах судей общей юрисдикции, которые якобы берут на себя "рассмотрение трудовых споров" и "защиту интересов миноритариев".
По оценке, сделанной уже упоминавшейся фирмой "Кудер Бразерс", существует даже "ценник услуг". Так, выиграть процесс в арбитражном суде стоит 100 тыс. долл., незаконный арест имущества - 10-15 тыс. баксов, силовой захват офиса - от 20 тыс. долларов, изъятие прокуратурой реестра акционеров - тоже 20 тысяч долларов...
Но главными инструментами захвата Александр Корсак называет ЧОПы - частные охранные предприятия. В Москве и области, например, этим прославился "Родон", имеющий несколько сотен профессиональных бойцов. И справиться с этими ЧОПами очень трудно, ибо многие из них находятся под явным покровительством многозвездных милицейских чинов.
По его словам, силовой захват делится на "мягкий" и "жесткий". Приведенные выше примеры относятся к "мягким" методам. При этом фальшивки фабрикуются самые разные. ТПП РФ, в частности, как-то выявила поддельные письма за подписью зам. генерального прокурора РФ, где на бланке Генеральной прокуратуры, снабженном ее печатью, некоторым предприятиям предписывалось срочно представить полную информацию о своей деятельности! Да и суды, принимающие решение о "законности" передачи предприятия новым владельцам, могут находиться где угодно - в Чечне, в Сибири и т.д. Есть примеры, когда псковский суд выносил определение о банкротстве фирмы в Нижнем Новгороде. Их много - таких примеров...
Фирма "Кудер Бразерс" говорит даже о том, что существуют города и целые регионы, специализирующиеся на этом виде "бизнеса".
"Мягкое" поглощение базируется на несовершенстве нормативной базы. Ведь даже понятия "недружественное поглощение" в российском законодательстве нет. А слово "захват" применяют лишь журналисты, юристы считают его неправомерным!
При "жестких" же захватах после изготовления липовых документов на территорию предприятия врываются захватчики, вооруженные газовыми пистолетами и помповыми ружьями, кусками арматуры, и устраивают настоящий бой, в котором участвуют до 200 нападающих. Первыми "выключают" охранников, затем разрушают заборы, выбивают стекла в зданиях, разбивают двери, мебель и т.д. Именно так было в случае захвата ОАО "Мосвторцветмет". Так был захвачен универмаг "Москва", завод "Станкоконструкция", спецмонтажналадочное управление-33, часть фабрики "Покровское", оптовый склад. За 2003 год только в Москве прошли 35 силовых захватов.
Силовой захват наиболее распространен в отношении малых и средних предприятий. "Правовой спектакль" сложнее - он включает в себя и скупку акций, и суды, и подкуп судебных исполнителей, и похищение реестра акционеров, и много других шагов. "Правовой спектакль" предусматривает создание видимости правовой и информационной легитимности передела собственности, поиск оснований для захода на предприятие, в том числе и "перехват управления", и т.п.
Но и разоблачить его сложнее. Зачастую директора предприятий обращаются в защитные органы, такие, как Управление безопасности, консультационный центр "Стратегия защиты", ТПП РФ, Московская торгово-промышленная палата и т.п., уже после того, как право владения собственностью потеряли по своей вине.
- Недавно, - говорит Корсак, -началась скупка акций "Моспромстроя". Солидную их часть организация уже потеряла. Но выясняется странная картина - руководство как будто не видело этого. Во всяком случае, никаких мер не приняло. Но так как силовых методов скупщики не применяли, придраться не к чему. Ведь никому не запрещено покупать акции, продавать их. Акции - такая же собственность, как дача, квартира, автомобиль. Если бы дирекция, узнав о скупке, тут же приняла меры, скажем, организовала бы встречную скупку акций у своих акционеров, консолидировала бы у себя контрольный пакет - с ним бы никто ничего сделать не смог. Но примеры фабрики им. Петра Алексеева, швейных фабрик и других предприятий, скупленных именно таким путем, многих ничему не учат.
Но, по мнению комитета ГД по безопасности, есть и еще одна проблема. Опасаясь захвата, нынешние собственники, если государство промедлит, могут создать "зеркальную" систему противодействия, то есть уйти в "тень", чтобы их было меньше заметно.
Против этого есть лишь один путь - разработать на уровне государства общесистемные и стратегические организационно-правовые мероприятия, направленные на выработку законодательных основ, защищающих права граждан, бизнеса и государства. Улита едет...
Московский щит
Чтобы уйти от этой волчьей стаи захватчиков, Москва стала применять свои собственные законы и методы. О некоторых мы уже говорили. Это, в частности, установление реальной цены земли и запрет на изменение функций предприятий, приобретаемых в частную собственность.
- Мы сходимся во мнении с промышленниками и предпринимателями, - говорит первый заместитель мэра в Правительстве Москвы Юрий Росляк, - что выкуп земли для действующих предприятий не должен быть серьезным обременением для их экономики. Но при одном условии - если это предприятие продолжает работать и сохранять свой бизнес на этой территории. Если же функциональное назначение использования земельного участка меняется и вместо действующего предприятия появляется высокодоходный бизнес, за право использования этого участка и получение высоких доходов собственник должен будет выплатить государству соответствующую ренту.
Но с этим пока не соглашаются федеральные законодатели. Хотя, казалось бы, более логичной схемы придумать нельзя.
- Ты стал собственником городской земли, заплатив за нее реальную цену, - говорит Александр Корсак, - пожалуйста. Но дальнейшие свои действия согласуй с интересами города, с его программой социально-экономического развития. Хочешь строить здесь жилье - прекрасно, офисы - великолепно, развлекательные заведения - и это нужно. Но если для этого требуется снести существующий завод, будь любезен сделать это за свой счет, построй новый и обеспечь весь коллектив этого предприятия работой по специальности. Мы выделим тебе площадку, поможем с созданием инфраструктуры. Перевези сюда завод, оснасти его современной техникой. Не можешь? Тогда развивай тот бизнес, который здесь существовал. В этом случае тебе и земля обойдется дешевле.
Ясно, что при такой постановке вопроса число желающих прикупить гектарчик-другой столичной земли, чтобы спекульнуть ею, явно поубавится.
Об этом свидетельствуют и цифры. Если в первые восемь месяцев 2004 года в столице зафиксировано 32 захвата, то за сентябрь-октябрь -только три попытки, причем налетчиков быстро выдворили.
Не забудем и то, что многое в Москве уже сделано.
- В частности, - напоминает Евгений Пантелеев, - в июле 2003 года правительство приняло постановление "О мерах по сохранению промышленного потенциала в Москве". Оно предусматривает, что любые работы по перебазированию, реформированию и ликвидации промышленных предприятий в столице должны быть санкционированы ДНПП, Московским земельным комитетом, ГУП НИИиПИ Генплана, Москомархитектурой и Мосгорэкспертизой.
Но министр уверен, что проблема недружественного поглощения будет решена лишь тогда, когда предприятия выйдут на фондовый рынок, откроют свои балансы и все отчетные данные.
- А что касается силового захвата, - заканчивает свою мысль Корсак, - то в сентябре в Москве была создана межведомственная рабочая группа для координации работы всех структур и оперативного реагирования на каждый факт применения силы против предприятий. Теперь агрессоры лишились главного козыря - внезапности нападения. Когда они появляются на территории облюбованного объекта, их уже ждут милиция, прокуратура и другие силовые структуры.
В качестве примера Александр Корсак назвал попытку захвата АО "Фили-кровля", расположенного на "лакомом месте" - прямо за Бородинской панорамой. Из нападавших 40 человек были задержаны, захват не получился. Так же оперативно силовики среагировали на попытку захвата Семеновской мануфактуры, предприятия "Зенит" в Зеленограде.
Начальник Управления экономической безопасности Москвы говорит, что теперь они знают и основных действующих лиц захватов. Это - фирмы-фантомы, ничем, кроме силового захвата, не занимающиеся. В список их входят "Инвестиционная компания "Россия", ООО "Агентство антикризисных технологий" и др. Состоят они в основном из иногородних граждан.
Но, по мнению Корсака, на окончательную победу можно будет рассчитывать лишь после приведения в адекватное состояние правовых норм и внедрения задуманных в Москве организационных преобразований. Речь идет об организации работы по принципу "одного окна" и полному переводу на конкурсную основу сделок по размещению городского заказа, продаже и сдаче в аренду недвижимости и т.д.
- Чем прозрачнее будут в городе операции, совершаемые с собственностью, - говорит он, - тем непреодолимее станет барьер для охотников до нее.