Большая коллегия Суда Евразийского экономического союза 21 февраля 2017 года удовлетворила заявление Российской Федерации в части и установила факт исполнения Республикой Беларусь не в полном объеме положений статей 1, 3, 4, 25 Договора о Евразийском экономическом союзе от 29 мая 2014 года, статьи 125 Таможенного кодекса Таможенного союза (далее – ТК ТС), статей 11 и 17 Соглашения о взаимной административной помощи таможенных органов – членов Таможенного союза от 21 мая 2010 года (далее – Соглашение).
Соответствующее решение опубликовано на сайте Суда ЕАЭС 23 февраля 2017 года.
Российская Федерация выиграла спор в Суде ЕАЭС по делу, связанному с непризнанием таможенными органами Республики Беларусь решений таможенных органов Российской Федерации о выпуске товаров, произведенных в Особой экономической зоне Калининградской области, предусматривающих свободный оборот товаров на всей территории Евразийского экономического союза. Указанные действия и решения Республики Беларусь привели к нарушению свободы движения товаров (свободы транзита) как основополагающего принципа функционирования единого внутреннего рынка Союза. Товары были задержаны и в отношении них был проведен таможенный контроль, а впоследствии по результатам возбужденных дел об административных правонарушениях – признаны бесхозяйными, обращены в доход государства и реализованы на внутреннем рынке Республики Беларусь.
Российскую делегацию возглавлял заместитель Министра юстиции Российской Федерации Максим Травников. В судебном заседании со стороны Российской Федерации принимали участие представители ФТС России, Минэкономразвития России, МИДа России, Посольства Российской Федерации в Республике Беларусь, Калининградской областной таможни, Калининградской Торгово-промышленной палаты, Правительства Калининградской области.
Основанием для обращения Российской Федерации в Суд ЕАЭС послужили имевшие место в начале 2015 года решения таможенных органов Республики Беларусь об аресте и реализации перевозившейся транзитом из Калининграда в Москву и Санкт-Петербург бытовой техники, принадлежавшей отдельным российским компаниям, которые расположены в Калининградской области и являются производителями и собственниками бытовой техники, которая производится (собирается) в этом регионе Российской Федерации.
Такая бытовая техника является товаром ЕАЭС и помещается под таможенную процедуру реимпорта на территории Калининградской области. Затем бытовая техника перевозится на остальную часть Российской Федерации (для целей ее реализации) транзитом через Литовскую Республику. Ввоз бытовой техники на остальную часть ЕАЭС осуществляется через пункты пропуска, расположенные на территории Республики Беларусь, в которых в соответствии с правом ЕАЭС завершается транзит таких товаров.
По мнению Российской Федерации, в нарушение права ЕАЭС решения российского таможенного органа о выпуске товаров таможенными органами Республики Беларусь не признаны, проведена проверка обоснованности принятых таможенным органом Российской Федерации решений о выпуске товаров. Без соблюдения положений статьи 11 Соглашения белорусскими таможенными органами приняты решения о признании товаров иностранными.
Именно ФТС России выступила перед Правительством Российской Федерации с инициативой обращения в Суд ЕАЭС в целях разрешения создавшейся ситуации с задержанием белорусскими таможенными органами в 2014-2015 годах бытовой техники, перемещавшейся из Калининградской области на остальную территорию Российской Федерации по таможенной процедуре таможенного транзита. В дальнейшем первый заместитель руководителя ФТС России Руслан Давыдов возглавил рабочую группу из числа представителей различных государственных органов по досудебному урегулированию спора с белорусской стороной. С июля по декабрь 2015 года между Российской Федерацией и Республикой Беларусь было проведено 12 раундов двусторонних экспертных консультаций. Однако в рамках консультаций спор урегулировать не удалось.
Как указал Суд ЕАЭС, правовые позиции Российской Федерации и Республики Беларусь показывают, что одним из оснований спора являются различные правовые подходы к пониманию соответствующих положений ТК ТС и Соглашения о свободе движения товаров и содержании правила о взаимном признании решений, а также о том, что понимается под решением, которые в связи с этим были разъяснены Судом.
Большой коллегией Суда ЕАЭС установлено, что решения таможенных органов признаются по умолчанию, без оговорок и условий, имеют презумпцию их полного соответствия предъявляемым требованиям, а значит полного соответствия таможенному законодательству Таможенного союза, пока не доказано обратное, и, следовательно, имеют равную юридическую силу на таможенной территории Таможенного союза.
Учитывая, что определение правом Союза статуса товара отнесено к ведению уполномоченного органа государства – члена Таможенного союза (в Российской Федерации этим органом является Торгово-промышленная палата Российской Федерации и ее территориальные органы), Суд ЕАЭС пришел к выводу о том, что правовые основания для включения в данную сферу регулирования органов другого государства – члена и изменения ими статуса товара как «не товара Таможенного союза» отсутствуют.
Большая коллегия Суда ЕАЭС также сделала вывод о том, что право на таможенный контроль, проводимый государствами – членами Союза на основе национальной системы управления рисками, не должно ущемлять права других государств – членов, грузы которых и сопроводительные документы к ним, выданные компетентными органами (структурами) государства – члена, подвергаются таможенному контролю, в том числе признаются в одностороннем порядке не соответствующими требованиям таможенного законодательства Таможенного союза.
По мнению Суда, таможенным органам государств – членов Таможенного союза целесообразно воздерживаться от одностороннего порядка решения вопроса о достоверности, допустимости, достаточности документов, выданных компетентными органами государства отправления.
Решение Большой коллегии Суда ЕАЭС является окончательным и обжалованию не подлежит.
Необходимо отметить, что прямой ущерб для российских владельцев конфискованной бытовой техники составил примерно 242 млн. рублей. Статутом Суда ЕАЭС предусмотрено, что Суд оставляет без рассмотрения требования о возмещении убытков или иные требования имущественного характера, однако, это не исключает возможности защиты прав собственников (производителей) конфискованной техники в иных юрисдикциях.
